Статья 314.1 УК РФ. Уклонение от административного надзора или неоднократное несоблюдение установленных судом в соответствии с федеральным законом ограничения или ограничений (действующая редакция)
1. Неприбытие без уважительных причин лица, в отношении которого установлен административный надзор при освобождении из мест лишения свободы, к избранному им месту жительства или пребывания в определенный администрацией исправительного учреждения срок, а равно самовольное оставление поднадзорным лицом места жительства, пребывания или фактического нахождения, совершенные в целях уклонения от административного надзора, —
наказываются обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на срок до одного года.
2. Неоднократное несоблюдение лицом, в отношении которого установлен административный надзор, административных ограничения или ограничений, установленных ему судом в соответствии с федеральным законом, сопряженное с совершением данным лицом административного правонарушения против порядка управления (за исключением административного правонарушения, предусмотренного статьей 19.24 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях), либо административного правонарушения, посягающего на общественный порядок и общественную безопасность, либо административного правонарушения, посягающего на здоровье, санитарно-эпидемиологическое благополучие населения и общественную нравственность, либо административного правонарушения, предусмотренного частью 7 статьи 11.5, либо статьей 11.9, либо статьей 12.8, либо статьей 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, —
наказывается штрафом в размере до шестидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок от ста до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо принудительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до одного года.
Примечание. Неоднократным несоблюдением лицом, в отношении которого установлен административный надзор, административных ограничения или ограничений, установленных ему судом в соответствии с федеральным законом, признается несоблюдение лицом, в отношении которого установлен административный надзор, административных ограничения или ограничений, установленных ему судом в соответствии с федеральным законом, при условии, что это лицо ранее привлекалось к административной ответственности за аналогичное деяние два раза в течение одного года.
- URL
- HTML
- BB-код
- Текст
Комментарий к ст. 314.1 УК РФ
1. Объект преступления — отношения, обеспечивающие реализацию административного надзора.
Под административным надзором понимается осуществляемое органами внутренних дел наблюдение за соблюдением лицом, освобожденным из мест лишения свободы, установленных судом временных ограничений его прав и свобод, а также за выполнением возложенных на него обязанностей. Он устанавливается для предупреждения преступлений и иных правонарушений, оказания индивидуального профилактического воздействия в целях защиты государственных и общественных интересов в отношении лица, освобождаемого или освобожденного из мест лишения свободы и имеющего непогашенную либо неснятую судимость, за совершение:
1) тяжкого или особо тяжкого преступления;
2) преступления при рецидиве преступлений;
3) умышленного преступления в отношении несовершеннолетнего.
Основания для административного надзора дифференцируются в зависимости от того, в отношении кого он устанавливается. Лицо, освобождаемое из мест лишения свободы, может подвергнуться ему, если оно в период отбывания наказания в местах лишения свободы признавалось злостным нарушителем установленного порядка; лицо, освобожденное из мест лишения свободы, — если оно в течение одного года совершает два административных правонарушения против порядка управления и (или) два административных правонарушения, посягающих на общественный порядок и общественную безопасность, здоровье населения и общественную нравственность, и более.
Надо иметь в виду, что применительно к лицам, судимым за совершение преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетнего, а также за совершение преступления при опасном или особо опасном рецидиве, административный надзор устанавливается независимо от указанных оснований.
Срок административного надзора зависит от категории лица, в отношении которого он устанавливается (ст. 5 Федерального закона от 6 апреля 2011 г. N 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы»), при наличии оснований он может быть продлен или прекращен досрочно.
При административном надзоре применяются административные ограничения, которые могут частично отменяться или, наоборот, дополняться.
2. Объективная сторона выражается в несоблюдении следующих требований административного надзора:
а) неприбытие без уважительных причин при освобождении лица из мест лишения свободы к избранному им месту жительства или пребывания в срок, определенный администрацией исправительного учреждения. Уважительные причины — оценочное понятие, они определяются исходя из конкретных обстоятельств нарушения указанных сроков;
б) самовольное оставление данным лицом места жительства или пребывания.
Обязанности поднадзорного закреплены в ст. 11 Федерального закона «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы».
Преступление имеет формальный состав и признается оконченным с момента совершения одного из указанных деяний.
3. Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом, а применительно к самовольному оставлению места жительства или пребывания и специальной целью — уклонением от административного надзора.
4. Субъект преступления специальный — лицо, в отношении которого установлен административный надзор.
Обзор судебной практики суда Чукотского автономного округа по уголовным делам за первый квартал 2017 года
Обзор судебной практики
суда Чукотского автономного округа
по уголовным делам за первый квартал 2017 года
1. Практика применения уголовного закона.
1.1. Назначение наказания.
Срок погашения судимости за каждое из преступлений по приговорам, входящим в совокупность, исчисляется самостоятельно за каждое из них после отбытия окончательного наказания, назначенного по совокупности приговоров; для лиц, совершивших преступления до достижения возраста восемнадцати лет, сроки погашения судимости сокращаются.
Рассматривая вопрос о наличии у лица судимости за предыдущее преступление, суд должен убедиться, в том числе в том, что деяние, в связи с которым лицом получена данная судимость, не было декриминализировано.
Приговором Провиденского районного суда от 18 ноября 2016 года В. признан виновным и осуждён за совершение преступлений, предусмотренных: ч.1 ст.158, ч.1 ст.222 УК РФ и ему с применением положений, предусмотренных ч.4 ст.74, ст.70, ч.5 ст.69 УК РФ назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 4 месяца с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Изменяя приговор, судебная коллегия указала следующее.
При назначении В. наказания суд в качестве отрицательно характеризующего фактора принял во внимание его судимости по приговорам судов от 18 июня 2002 года и от 20 мая 2003 года.
В соответствии с правовым смыслом статьи 86 УК РФ срок погашения судимости за каждое из преступлений по приговорам, входящим в совокупность, исчисляется самостоятельно за каждое из них после отбытия окончательного наказания, назначенного по совокупности приговоров.
Согласно ст.95 УК РФ для лиц, совершивших преступления до достижения возраста восемнадцати лет, сроки погашения судимости за преступления небольшой и средней тяжести равны одному году после отбытия лишения свободы.
Из материалов дела следовало, что В. приговором Провиденского районного суда от 18 июня 2002 года (с учётом изменений, внесённых постановлением Н-го районного суда от 11 июня 2004 года) осуждён за преступление, предусмотренное п.«б» ч.2 ст.158 УК РФ (в ред. ФЗ от 31 октября 2002 года), совершённое им в несовершеннолетнем возрасте, к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, условно, с испытательным сроком 2 года 6 месяцев.
Приговором Провиденского районного суда от 22 января 2003 года, которым В. осуждён за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.158 УК РФ, отменено условное осуждение, назначенное приговором Провиденского районного суда от 18 июня 2002 года, с учётом применения положений ст.70 УК РФ определено окончательное наказание в виде 5 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Также В. приговором Провиденского районного суда от 20 мая 2003 года (с учётом изменений, внесённых постановлением Н-го районного суда от 11 июня 2004 года) осуждён за преступление, предусмотренное п.«б» ч.2 ст.158 УК РФ, совершённое им в несовершеннолетнем возрасте, с применением положений ч.5 ст.69 УК РФ (назначенное по приговору наказание сложено с наказанием по приговору от 22 января 2003 года), к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Постановлением Н-го районного суда от 19 декабря 2005 года освобождён условно-досрочно на оставшийся срок 2 года 11 месяцев 27 дней.
16 мая 2006 года Провиденским районным судом (с учётом изменений, внесённых определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 19 июля 2011 года) В. осуждён по п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ (в ред. ФЗ от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) с применением положений п.«в» ч.7 ст.79, ст.70 УК РФ (присоединена неотбытая часть наказания по приговору суда от 20 мая 2003 года) к 5 годам 11 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима; освобождён 16 января 2012 года по отбытии срока наказания.
Таким образом, наказание в виде лишения свободы, назначенное по приговорам Провиденского районного суда от 18 июня 2002 года и 20 мая 2003 года, за преступления, предусмотренные п.«б» ч.2 ст.158 УК РФ, совершённые в несовершеннолетнем возрасте, В. было отбыто 16 января 2012 года.
С учётом положений ч.3 ст.15 УК РФ срок погашения судимости за данные преступления оканчивался 16 января 2013 года.
В связи с этим судимости В. по приговорам Провиденского районного суда от 18 июня 2002 года и 20 мая 2003 года на момент совершения им преступлений, предусмотренных ч.1 ст.158 УК РФ (01 января 2016 года) и частью 1 статьи 222 УК РФ (с июня 2013 года по 09 июня 2016 года), являлись погашенными и не могли учитываться судом при установлении данных, характеризующих личность подсудимого, и назначении наказания за данные преступления.
Также было установлено, что преступление, предусмотренное ч.3 ст.158 УК РФ, за которое В. был осуждён приговором Провиденского районного суда от 22 января 2003 года, совершено им в несовершеннолетнем возрасте.
С учётом последующего сложения наказания, назначенного по данному приговору, с наказаниями, назначенными вышеуказанными приговорами Провиденского районного суда от 20 мая 2003 года и 16 мая 2006 года, наказание по приговору от 22 января 2003 года В. отбыто 16 января 2012 года.
Суд первой инстанции не принял во внимание положения ст.95, ч.4 ст.15 УК РФ, с учётом которых срок погашения судимости В. оканчивался 16 января 2015 года и на момент совершения им преступления, предусмотренного ч.1 ст.158 УК РФ, данная судимость была погашена.
Кроме этого, при назначении В. наказания за совершённые преступления, суд первой инстанции учёл судимость по приговору Провиденского районного суда от 30 октября 2013 года, которым он был осуждён по ч.3 ст.30, ч.1 ст.158 УК РФ. Указанным приговором суда от 30 октября 2013 года В. был признан виновным в покушении на кражу чужого имущества стоимостью 1 875 рублей.
15 июля 2016 года вступил в законную силу Федеральный закон от 03 июля 2016 года № 323-ФЗ, в соответствии с которым хищения на сумму более 1 тысячи рублей, но не превышающую 2 500 рублей, путём кражи, мошенничества, присвоения или растраты при отсутствии квалифицирующих признаков данных преступлений, отнесены к мелкому хищению чужого имущества, уголовная ответственность за которое наступает только при условии, что такое хищение совершено лицом, подвергнутым административному наказанию за мелкое хищение, предусмотренное частью 2 статьи 7.27 КоАП РФ.
Согласно ч.1 ст.10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость.
Поскольку новым уголовным законом содеянное В., совершившего хищение путём кражи на сумму, не превышающую 2500 рублей, при отсутствии факта назначения административного наказания за аналогичные действия, было декриминализировано, суд в силу положений статьи 10 УК РФ был не вправе учитывать при назначении наказания судимость за данное деяние.
Судом апелляционной инстанции из приговора исключено указание на наличие у В. вышеуказанных судимостей, назначенное наказание снижено (дело № 22-2/17).
При разрешении вопроса о возможности признания отягчающим обстоятельством совершение лицом преступления в состоянии опьянения суду надлежит, в том числе установить, что данное состояние повлияло на поведение лица при совершении преступления.
Приговором Анадырского районного суда от 27 декабря 2016 года К. был осуждён за причинение Т. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия.
В апелляционной жалобе защитник осуждённого, не оспаривая обоснованности обвинения и квалификации действий осуждённого, в числе прочего, указал на то, что суд первой инстанции необоснованно учёл в качестве отягчающего обстоятельства совершение К. преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.
Судебной коллегией приговор суда был оставлен без изменения, а апелляционная жалоба — без удовлетворения в связи со следующим.
Из разъяснений, содержащихся в пункте 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», следует, что в соответствии с ч.1.1 ст.63 УК РФ само по себе совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств, психотропных или других одурманивающих веществ, не является единственным и достаточным основанием для признания такого состояния обстоятельством, отягчающим наказание. При разрешении вопроса о возможности признания указанного состояния лица в момент совершения преступления отягчающим обстоятельством суду надлежит принимать во внимание характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, влияние состояния опьянения на поведение лица при совершении преступления, а также личность виновного.
Из материалов дела следовало, что К. совершил умышленное тяжкое преступление, направленное против здоровья потерпевшего, находясь в состоянии алкогольного опьянения, при этом использовал нож, которым нанёс удар потерпевшему в ходе распития спиртного. Мотивом противоправных действий осуждённого явилось сделанное ему потерпевшим замечание о том, что К. себе наливает спиртного больше, чем остальные.
Допрошенный в суде первой инстанции потерпевший Т. указал, что давно знает К. и если бы тот был трезвым, то не ударил его ножом.
Учитывая, что состояние опьянения непосредственно повлияло на поведение К. при совершении им преступления, суд правомерно признал данное обстоятельство отягчающим наказание (дело № 22-5/17).
1.2. Вопросы применения акта амнистии
Обвинительный приговор постановляется с назначением наказания и освобождением от его отбывания, если к моменту вынесения приговора издан акт об амнистии, освобождающий от применения наказания, назначенного осуждённому данным приговором.
28 декабря 2016 года Провиденским районным судом Е. и К. осуждены за кражу, совершённую группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище.
Изменяя данный приговор, суд апелляционной инстанции указал следующее.
В силу ч.2 ст.84 УК РФ актом об амнистии лица, совершившие преступления, могут быть освобождены от уголовной ответственности. Лица, осуждённые за совершение преступлений, могут быть освобождены от наказания, либо назначенное им наказание может быть сокращено или заменено более мягким видом наказания, либо такие лица могут быть освобождены от дополнительного вида наказаний.
В соответствии с п.2 ч.5 и п.1 ч.6 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор постановляется с назначением наказания и освобождением от его отбывания, если к моменту вынесения приговора издан акт об амнистии, освобождающий от применения наказания, назначенного осуждённому данным приговором.
Государственной Думой Федерального собрания Российской Федерации принято постановление № 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», которое вступило в законную силу 24 апреля 2015 года.
Согласно п.п. 9 и 12 названного постановления по уголовным делам о преступлениях, которые совершены до дня вступления в силу постановления, суд, если признает необходимым назначить лицам наказание условно, наказание, не связанное с лишением свободы, либо применить отсрочку отбывания наказания, освобождает указанных лиц от наказания со снятием судимости.
Как следовало из приговора суда, преступление, предусмотренное п.«а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ, было совершено Е. и К. в период времени с 20 часов 18 октября 2014 года до 10 часов 19 октября 2014 года, то есть до вступления в силу Постановления об амнистии.
За совершённое деяние Е. осуждён к условному наказанию, а К. – к наказанию, не связанному с лишением свободы.
Совершённое Е. и К. преступление не входит в перечень преступлений, перечисленных в пункте 13 Постановления об амнистии, устанавливающий ограничение на применение пункта 9 Постановления. Иных ограничений, предусмотренных п.13 Постановления, для применения в отношении осуждённых Е. и К. указанного акта об амнистии в материалах дела также не имелось.
В нарушение вышеуказанных требований, суд первой инстанции акт амнистии к осуждённым не применил.
Изменив приговор суда, суд апелляционной инстанции освободил осуждённых от назначенного наказания на основании акта амнистии со снятием с них судимости (дело № 22-6/17).
2. Практика применения уголовно-процессуального закона.
При рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ч.2 ст.3141 УК РФ, суды должны проверять обстоятельства, послужившие основанием для установления административного надзора, а также для привлечения лица к административной ответственности.
Постановлением Анадырского городского суда Чукотского автономного округа от 09 декабря 2016 года уголовное дело в отношении К., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.3141 УК РФ, возвращено прокурору в порядке ст.237 УПК РФ в связи с тем, что дознавателем при составлении обвинительного акта допущены нарушения, препятствующие вынесению судом приговора или иного решения по делу на основании этого обвинительного акта.
Мотивируя своё решение, суд сослался, в том числе на п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.05.2016 № 21 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст.3141 Уголовного кодекса Российской Федерации», указав, что постановления по делу об административных правонарушениях, предусмотренных ч.1 ст.19.24 КоАП РФ в отношении К., относящиеся к обстоятельствам совершения ею преступления, предусмотренного ч.2 ст.3141 УК РФ, не соответствуют требованиям КоАП РФ, а именно содержат неполное описание объективной стороны правонарушений.
Отменяя данное решение суда, суд апелляционной инстанции, в частности, указал следующее.
Как следует из разъяснений, содержащихся в п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.05.2016 № 21 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных ст.3141 Уголовного кодекса Российской Федерации», при рассмотрении уголовных дел указанной категории суды должны проверять обстоятельства, послужившие основанием для установления административного надзора, а также для привлечения лица к административной ответственности по ч.1 и ч.3 ст.19.24 КоАП РФ, иной статье главы 6, 19 или 20 КоАП РФ, поскольку данные обстоятельства не предопределяют выводы суда о виновности подсудимого в совершении преступления, предусмотренного ст.3141 УК РФ, которая устанавливается на основе всей совокупности доказательств, проверенных и оценённых посредством уголовно-процессуальных процедур.
Исходя из данных разъяснений, несоответствие требованиям административного законодательства описательно-мотивировочной части постановлений начальника полиции о привлечении К. к административной ответственности по ч.1 ст.19.24 КоАП РФ, не могло влечь возвращение уголовного дела прокурору, при том, что судом первой инстанции в постановлении не было приведено каких-либо выводов относительно проверки обстоятельств, послуживших основанием для привлечения К. к административной ответственности, и о том, каким образом данные обстоятельства препятствовали вынесению судом решения по существу дела. Судом апелляционной инстанции таких обстоятельств установлено не было.
Кроме того, судом апелляционной инстанции не были признаны неустранимыми такие указанные судом первой инстанции недостатки, как неправильное указание в постановлениях по делу об административном правонарушении в отношении К. места её рождения, ошибочное наименование должностного лица, вынесшего постановления (врио начальника МОМВД вместо начальника МОМВД).
Отменив постановление суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции направил дело на новое судебное разбирательство (дело № 22-1/17).
Контроль за поведением лица, освобождённого условно-досрочно, может быть возложен на полицию как на специализированный государственный орган, а обращение сотрудника полиции с представлением об отмене осуждённому условно-досрочного освобождения возможно при наличии у него соответствующей доверенности.
09 декабря 2016 года постановлением Чукотского районного суда удовлетворено представление участкового уполномоченного полиции отделения участковых уполномоченных полиции и по делам несовершеннолетних пункта полиции (место дислокации с. Лаврентия) МОМВД России «Провиденское» об отмене условно-досрочного освобождения А.
Полагая, что с представлением об отмене условно-досрочного освобождения обратилось неуполномоченное лицо неуполномоченного органа, защитник А. (наряду с другими доводами) просил указанное постановление отменить.
Оставляя указанное апелляционное постановление без изменения, а апелляционную жалобу защитника без удовлетворения, суд апелляционной инстанции, указал на следующее.
П.«а» ч.7 ст.79 УК РФ предусматривает, что если в течение оставшейся не отбытой части наказания осуждённый совершил нарушение общественного порядка, за которое на него было наложено административное взыскание, или злостно уклонился от исполнения обязанностей, возложенных на него судом при применении условно-досрочного освобождения, суд по представлению уполномоченного на то специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением лица, освобождённого условно-досрочно, может постановить об отмене условно-досрочного освобождения и исполнении оставшейся не отбытой части наказания.
В силу п.26 ст.12 Федерального закона от 07 февраля 2011 года № 3-ФЗ «О полиции» на полицию возложена обязанность осуществлять контроль (надзор) за соблюдением лицами, освобождёнными из мест лишения свободы, установленных для них судом в соответствии с федеральным законом запретов и ограничений.
Учитывая указанные положения закона, суд первой инстанции пришёл к правильному выводу о том, что полиция является органом, обладающим полномочиями по обращению в суд с представлением об отмене условно-досрочного освобождения, кроме того, действующее законодательство предполагает возможность обращения в суд с таким представлением от имени не конкретного должностного лица (начальника, руководителя либо их заместителей), а от имени специализированного государственного органа, чьи полномочия могут быть реализованы любым должностным лицом этого органа при наличии надлежащим образом оформленной доверенности.
Наличие в материалах дела доверенности, отвечающей предъявленным к ней требованиям закона, свидетельствовало о том, что представление в отношении А. подписано и подано уполномоченным должностным лицом специализированного государственного органа (дело № 22к-2/17).
Заявление потерпевшего по делу частного обвинения должно содержать, в том числе описание события преступления, места, времени, а также обстоятельств его совершения. При невыполнении данного требования суду надлежит отказать в принятии заявления к производству.
27 декабря 2016 года в Анадырский районный суд Чукотского автономного округа (постоянное судебное присутствие в посёлке городского типа Беринговский) поступило заявление П. о привлечении К. к уголовной ответственности по ч1 ст1281 УК РФ.
Постановлением судьи Анадырского районного суда от 30 декабря 2016 года указанное заявление возвращено лицу, его подавшему, предложено привести заявление в соответствие с требованиями, установленными части 5 статьи 318 УПК РФ. В постановлении установлен срок для приведения заявления в соответствие с требованиями уголовно-процессуального закона.
Постановлением судьи Анадырского районного суда от 17 января 2017 года П. отказано в принятии его заявления к производству суда, поскольку повторно поступившее 10 января 2017 года заявление не было приведено в соответствие с требованиями закона, а именно, в нём не были указаны сведения о времени и месте совершения преступления.
Оставляя указанное постановление суда без изменения, а апелляционную жалобу П. без удовлетворения, суд апелляционной инстанции указал следующее.
В соответствии с ч.2 ст.20 УПК РФ уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч.1 ст.1281 УК РФ, считаются уголовными делами частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, его законного представителя, за исключением случаев, предусмотренных ч.4 ст.20 УПК РФ.
Согласно п.2 ч.5 ст.318 УПК РФ заявление потерпевшего по делу частного обвинения должно содержать, в том числе описание события преступления, места, времени, а также обстоятельств его совершения.
Как следовало из представленных материалов, П. обратился в суд с заявлением о привлечении К. к уголовной ответственности по ч.1 ст.1281 УК РФ за клевету.
Из данного заявления усматривалось, что при описании события преступления и обстоятельств его совершения заявитель указал время и дату, когда ему стало известно о том, что в отношении него «…» проводится служебная проверка, основанием для которой послужило обращение К. — 10.00 час. 26 декабря 2016 года, а также место, в котором заявитель в тот момент находился, — «…».
С учётом положения ч.2 ст.9 УК РФ временем совершения преступления является временной период, когда К. до сведения третьих лиц была доведена информация, являющаяся, по мнению заявителя, заведомо ложной, порочащей его честь и достоинство, а местом – пространство (территория), на котором произведено распространение данной информации.
Таким образом, указанные в заявлении обстоятельства не являлись сведениями о времени и месте совершения преступления.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции, правильно руководствуясь положениями ч.1 ст.319 УПК РФ, отказал в принятии заявления П. (дело № 22к-7/17).
3. Рассмотрение жалоб в порядке ст.125 УПК РФ.
При отсутствии предмета обжалования в порядке статьи 125 УПК РФ отсутствуют и процессуальные основания для рассмотрения жалобы судом по существу.
В. обратилась в Билибинский районный суд Чукотского автономного округа с жалобой в порядке ст.125 УПК РФ на действия производившего в её жилище обыск дознавателя «…», просив признать действия дознавателя, которые он позволял себе в ходе обыска и которые, по мнению В., унижали её честь и достоинство, а также необоснованное изъятие принадлежащего ей и её ребёнку имущества, незаконными, обязать устранить допущенные нарушения.
Постановлением Билибинского районного суда Чукотского автономного округа от 23 декабря 2016 года производство по жалобе В. в части изъятия дознавателем при производстве обыска имущества, принадлежащего В. и её малолетнему ребёнку, прекращено, в остальной части жалоба оставлена без удовлетворения.
Изменяя данное постановление и принимая решение о прекращении производства по жалобе В. в полном объеме, суд апелляционной инстанции указал следующее.
В соответствии с требованиями ст.125 УПК РФ в районный суд могут быть обжалованы постановления дознавателя и следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействия) дознавателя, следователя и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участникам уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.
Из смысла п.п. 7 и 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 года № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ» в их взаимосвязи, следует, что при отсутствии предмета обжалования в порядке ст.125 УПК РФ отсутствуют и процессуальные основания для рассмотрения жалобы судом по существу, что влечёт решение об отказе в принятии жалобы к рассмотрению в стадии предварительной подготовки к судебному заседанию либо о прекращении производства по жалобе, если указанные обстоятельства установлены в судебном заседании.
Установив в судебном заседании, что имущество, изъятие которого при обыске оспаривается, возвращено заявительнице, суд обосновано прекратил производство по жалобе в этой части.
Суд первой инстанции также пришёл к правильному выводу о том, что требование В. об унижении её чести и достоинства в ходе производства обыска выходит за рамки предмета обжалования в порядке статьи 125 УПК РФ, однако, в нарушение вышеуказанных требований, производство в данной части не прекратил, а рассмотрел доводы жалобы по существу и принял решение об отказе в их удовлетворении (дело № 22к-5/17).
4. Вопросы рассмотрения ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения подозреваемых, обвиняемых под стражу.
При решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу суду надлежит в полном объеме проверять наличие оснований для избрания данной меры пресечения; при этом истечение срока задержания подозреваемого само по себе не может являться основанием для отказа в удовлетворении соответствующего ходатайства органа предварительного расследования.
06 марта 2017 года следователем СО МОМВД России «Анадырский» возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ, по факту тайного хищения имущества У.
07 марта 2017 года в 21 час 20 минут по подозрению в совершении указанного преступления задержан К..
09 марта 2017 года по результатам рассмотрения ходатайства следователя СО МОМВД России «Анадырский» об избрании в отношении подозреваемого меры пресечения в виде заключения под стражу Анадырским городским судом вынесено постановление об отказе в его удовлетворении.
Данное решение мотивировано выводом о недостоверности момента фактического задержания подозреваемого и об истечении ко времени рассмотрения ходатайства 48-часового срока задержания.
Отменяя данное постановление суда, суд апелляционной инстанции указал следующее.
По смыслу ч.7 ст.108 УПК РФ судья обязан рассмотреть поступившее к нему в установленном порядке ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и принять по нему одно из предусмотренных законом решений.
В решении о рассмотрении такого ходатайства суду следует дать оценку обоснованности подозрения в совершении лицом преступления, а также наличию оснований и соблюдению порядка задержания подозреваемого (статьи 91 и 92 УПК РФ); наличию предусмотренных ст.100 УПК РФ оснований для избрания меры пресечения до предъявления обвинения и соблюдению порядка её применения; законности и обоснованности уведомления лица о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном ст.223.1 УПК РФ; соблюдению порядка привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления ему обвинения, регламентированного главой 23 УПК РФ, на что обращено внимание в п.29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога».
В нарушение приведённых требований закона суд не дал оценку наличию оснований для задержания К., обоснованности его подозрения в причастности к совершенному преступлению, наличию предусмотренных ст.100 УПК РФ оснований для избрания меры пресечения до предъявления обвинения и соблюдению порядка её применения, тем самым фактически не разрешил ходатайство по существу.
Суд также не учёл, что само по себе истечение к моменту рассмотрения судом ходатайства срока задержания подозреваемого, в том числе в связи с неправильным указанием в протоколе времени фактического задержания, не является основанием для отказа в удовлетворении такого ходатайства, а влияет лишь на момент начала исчисления срока содержания под стражей.
Кроме того, как было установлено судом апелляционной инстанции, вывод суда об указании неверного времени задержания К. в протоколе задержания, не соответствовал материалам дела.
Рассмотрев доводы ходатайства следователя по существу, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о необходимости его удовлетворения, в связи с наличием оснований полагать, что, оставаясь на свободе, ранее судимый К. может продолжить заниматься преступной деятельностью, скроется от органов расследования и суда, в связи с чем в отношении него избрана мера пресечения виде заключения под стражу (дело № 22к-17/17).
5. Вопросы оплаты труда адвоката
Расходы потерпевшего, связанные с выплатой вознаграждения своему представителю за участие в уголовном деле, подлежат возмещению за счёт средств федерального бюджета при условии их оправданности и необходимости, разумности и справедливости.
Постановлением Анадырского городского суда от 28 декабря 2016 года адвокату А. отказано в удовлетворении его заявления о возмещении потерпевшей Е. за счёт средств федерального бюджета суммы в размере «…» рублей, выплаченной ему потерпевшей в качестве вознаграждения за участие в качестве её представителя в уголовном деле.
Отменив указанное постановление и удовлетворив частично заявление адвоката, суд апелляционной инстанции указал следующее.
Отказывая в удовлетворении заявления адвоката А., суд первой инстанции исходил из того, что вышеуказанные процессуальные издержки не подлежат возмещению за счёт федерального бюджета в связи с тем, что Положением о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, утверждённым Постановлением Правительства РФ от 01.12.2012 № 1240, порядок и размер возмещения потерпевшему расходов на представителя в уголовном деле не урегулирован.
Данный вывод суда первой инстанции признан ошибочным, основанным на неправильном толковании норм уголовно-процессуального закона, связанным с существенным его нарушением.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлениях от 15 января 1999 года № 1-П, от 14 февраля 2000 года № 2-П, от 8 декабря 2003 года № 18-П, от 11 мая 2005 года № 5-П и других, потерпевшему, имеющему в уголовном судопроизводстве свои собственные интересы, которые не могут быть сведены исключительно к возмещению причиненного ему вреда и в значительной степени связаны также с разрешением вопросов о доказанности обвинения, его объёме, применении уголовного закона и назначении наказания, от чего во многих случаях зависят реальность и конкретные размеры возмещения вреда, должно обеспечиваться участие во всех стадиях уголовного судопроизводства, а также возможность довести до сведения суда свою позицию по существу дела и отстаивать свои права и законные интересы всеми не запрещёнными законом способами, включая не ограниченное никакими условиями право иметь избранного им самим представителя.
В соответствии с ч.3 ст.42 УПК РФ потерпевшему обеспечивается возмещение расходов, понесённых в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя в соответствии со ст.131 УПК РФ.
В силу ч.1 ст.131 УПК РФ процессуальными издержками являются связанные с производством по уголовному делу расходы, которые возмещаются за счёт средств федерального бюджета либо средств участников уголовного судопроизводства.
Согласно п.1.1 ч.2 ст.131 УПК РФ к процессуальным издержкам относятся суммы, выплачиваемые потерпевшему на покрытие расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителю потерпевшего. Указанные расходы, подтверждённые соответствующими документами, в силу п.9 ч.2 ст.131 УПК РФ относятся к иным расходам, понесённым в ходе производства по уголовному делу, которые согласно ч.1 ст.132 УПК РФ взыскиваются с осуждённых или возмещаются за счёт средств федерального бюджета как процессуальные издержки.
Исходя из разъяснений п.п. 1, 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года № 42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам», к процессуальным издержкам могут быть отнесены подтверждённые соответствующими документами расходы потерпевшего на участие представителя, расходы иных заинтересованных лиц на любой стадии уголовного судопроизводства при условии их необходимости и оправданности.
Таким образом, из вышеприведённых норм закона и разъяснений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что действующий уголовно-процессуальный закон предусматривает право потерпевшего на возмещение расходов, связанных с выплатой вознаграждения своему представителю за участие в уголовном деле, в том числе, за счёт средств федерального бюджета при условии их оправданности и необходимости, разумности и справедливости. Иное толкование норм уголовно-процессуального закона влечёт существенное нарушение прав потерпевшего, гарантированных ч.3 ст.42 УПК РФ, и равенства прав участников уголовного судопроизводства, закреплённого ч.4 ст.15 УПК РФ.
Отсутствие законодательного регулирования порядка и размера возмещения потерпевшему расходов на представителя в уголовном деле не позволяет само по себе толковать положения действующего законодательства как препятствующие возмещению потерпевшему таких расходов, не может и приостанавливать реализацию вытекающих из ст.52 Конституции РФ и УПК РФ прав и законных интересов потерпевшего как участника уголовного судопроизводства. При наличии пробела в вопросах регулирования порядка и размера возмещения потерпевшему расходов на представителя в уголовном деле подлежит применению — впредь до принятия нормативного правового акта, регулирующего эти вопросы, — непосредственно ч.3 ст.42 УПК РФ, которая гарантирует возмещение потерпевшему расходов, понесённых в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя.
Указанное соответствует выраженной во многих актах (в том числе в Постановлениях Конституционного Суда РФ от 31.03.2015 № 6-П, от 02.03.2010 № 5-П, в Определениях Конституционного Суда РФ от 10.03.2016 № 448-О, от 08.06.2004 № 344-О) позиции Конституционного Суда РФ о том, что отсутствие механизмов реализации права не предполагает лишения самого права и не может приостанавливать его реализацию.
Рассматривая вопрос о размере подлежащих возмещению процессуальных издержек, суд апелляционной инстанции указал следующее.
Как следовало из материалов уголовного дела, адвокат А. принимал участие в качестве представителя потерпевшей Е. в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела по обвинению Покровского в совершении преступления, предусмотренного п.«в» ч.3 ст.158 УК РФ, в период 2 рабочих дней, объём материалов уголовного дела составлял 2 тома, данных об ознакомлении адвоката с которыми не имелось. К имевшимся материалам уголовного дела представителем не было представлено документов о имеющих юридическое значение обстоятельствах, помимо заявления о возмещении потерпевшей издержек на своего представителя и заявления об уточнении (уменьшении размера) исковых требований, оформленного после заявления подсудимого о признании исковых требований в уточнённом размере. Длительность судебного заседания составила менее двух часов 27 декабря 2016 года и 20 минут оглашения приговора и разъяснения процессуальных прав председательствующим 28 декабря 2016 года. Участие же представителя потерпевшей в судебном заседании 27 декабря 2016 года было ограничено выражением мнений относительно процессуально-организационных вопросов, заявлением о поддержании исковых требований, их изменении в соответствии с признанной подсудимым частью их размера, заявлением о возмещении потерпевшей издержек на представителя с предоставлением документов о заключенном с потерпевшей соглашении на оказание юридических услуг и оплате этих услуг по соглашению, кратким выступлением в прениях, в свете освещения предусмотренных ст.299 УПК РФ вопросов не характеризующимся большей полнотой в сравнении с выступлением в прениях защитника, активности в исследовании иных вопросов представителем потерпевшей не выявлено, доказательств выполнения им иной работы представлено не было.
Уголовное дело рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (в порядке главы 40 УПК РФ), без проведения в общем порядке исследования и оценки доказательств, при полном признании подсудимым исковых требований в уточнённой адвокатом А. размере.
Суд апелляционной инстанции учёл подсудность рассмотренного судом районного уровня в рабочие дни уголовного дела, его характер, включая обстоятельства рассмотрения дела в открытом невыездом судебном заседании, в отношении единственного подсудимого, не обладающего обозначенными п.2-6 ч.1 ст.51 УПК РФ признаками, в рамках одного инкриминируемого преступления, документально выраженного лишь в двух томах, небольшой объём выполненной представителем потерпевшей работы, не отличающейся повышенной сложностью, непродолжительность совершённых им процессуальных действий, отсутствие подтверждённых материальных затрат, связанных с их осуществлением, не характеризующееся активностью участие представителя потерпевшей в судебном процессе.
Исходя из указанных обстоятельств, размер суммы возмещения в 50 000 рублей признан явно завышенным и ничем неоправданным.
Действующее законодательство не предусматривает возмещение потерпевшему всех понесённых им расходов на представителя в полном объёме безотносительно к их иным свойствам. Более того, из смысла ст.131 УПК РФ и положений абз.3 п.2 названного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 42 размер возмещения ограничивается необходимостью, разумностью и оправданностью этих расходов. В свою очередь обозначенные критерии должны соответствовать не только относимости к рассмотрению данного уголовного дела в интересах конкретного участника уголовного судопроизводства, но и объективно определяться особенностями, характером, содержанием рассматриваемого уголовного дела, участия в нём соответствующего представителя стороны, при этом элементы свойств рассматриваемого дела и участия в нём не могут быть менее многочисленны, чем те, что уже определены нормативно. Последнее исходит из единства законодательного подхода к разрешению вопросов о процессуальных издержках, а также из положений ч.3 ст.123 Конституции РФ и ч.4 ст.15 УПК РФ об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон и единства процессуального статуса адвоката в уголовном судопроизводстве как в качестве представителя, так и в качестве защитника доверителя (п.5 ч.2 ст.2 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»).
С учётом ч.4 ст.131 УПК РФ, констатирующей, что порядок и размеры возмещения процессуальных издержек (в том числе расходов на представителя) устанавливаются Правительством Российской Федерации, правовым ориентиром, как стоимостной оценки труда адвоката, так и по вопросу об органе, исполняющем решение суда о выплате денежных сумм в возмещение процессуальных издержек, в рассматриваемом случае является утверждённое постановлением Правительства РФ от 01.12.2012 № 1240 Положение о возмещении процессуальных издержек.
Суд апелляционной инстанции признал несостоятельной ссылку представителя потерпевшей в суде первой инстанции и в апелляционной жалобе на рекомендуемые тарифы Адвокатской палаты Чукотского автономного округа (минимальные ставки вознаграждения за оказание юридической помощи по отдельным гражданским и уголовным делам), поскольку они не учитывают перечисленных выше положений, свойств конкретных уголовных дел и особенностей участия в них, не имеют какой-либо аргументации и обоснования, приведены зависимыми от стадии уголовного судопроизводства вообще, а не от объёма и характера дела и самой работы адвоката по конкретному уголовному делу, и потому сами по себе не могут быть оценены как исходящие из обозначенных критериев необходимости, разумности и оправданности расходов, связанных с производством по уголовному делу.
Учитывая данные обстоятельства, а также содержание работы, выполненной по делу адвокатом, участвовавшим в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению, в сопоставлении с содержанием работы адвоката, участвовавшего в этом же деле в качестве представителя потерпевшей, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о том, что в рассматриваемом случае труд адвоката, участвовавшего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению, за счёт средств федерального бюджета не мог быть оплачен в меньшем размере, чем труд адвоката — представителя потерпевшей.
С учётом всего вышеизложенного судом апелляционной инстанции принято решение о выплате потерпевшей Е. за счёт средств федерального бюджета денежной суммы в размере «…» рублей на покрытие расходов, связанных с выплатой вознаграждения адвокату (дело № 22-7/17).
Обзор утверждён
Президиумом суда
Чукотского автономного округа
19 апреля 2017 года