Содержание:
Городской типаж: «Как я работала коллектором»
В специальном выпуске рубрики «Городской типаж» корреспондент сайта «Собака.ru» устроилась на работу коллектором и на собственном опыте узнала, кто терроризирует должников звонками и какие методы применяются для взыскания средств.
После регистрации на Head Hunter, я изучила требования к кандидату на коллектора. Почти все позиции были связанны с телефонным взысканием задолжностей, только раз попалась работа в банке с официальным трудоустройством, где нужно юридическое образование, и «работа на выезде», где требовались мужчины старше тридцати «крупного телосложения, с прошлым в силовых структурах».
Требования на должность телефонного коллектора размыты: наличие коммуникабельности, стрессоустойчивость — только личностные качества. Для эксперимента я составила два резюме: одно правдивое, другое — липовое, чтобы подходило по всем параметрам. Положительный ответ получило второе, и я была уверена, что, когда я не смогу предоставить ни одного документа, подкрепляющего резюме, со мной попрощаются. Но на собеседовании мне предложили заступить на следующий день и ни паспорта, ни других бумаг не попросили.
День 1.
В 9 утра мне выдали буклет, облегчающий интеграцию в профессию, и проводили в кабинет — комнату типа школьного класса информатики. Столы с перегородками, гул — несколько сотрудников уже звонили кому-то. Мой «сосед по парте» Павел рассказал, что до моего появления он был единственным работником младше 28 лет. Компания набирает возрастной персонал: голос внушительнее, реже меняют работу, ответственный и больше хотят заработать. Паша был убежден, что меня взяли, только пока не появятся более подходящие кандидаты, и рассказал, что его самого, студента-заочника, ещё держат только за отличные результаты: они пропорциональны количеству задолженностей, которые были возвращены под давлением работника. Так система подталкивает людей на самые изощренные, порой жестокие способы выбивания денег.
Пока я получала инструктаж от Паши, мне принесли задание: таблицу с именами, телефонами и общей информацией о человеке. У некоторых были указаны номера родственников должника, контакты его соседей, коллег по работе, начальства. Общение с окружением должника – тяжелая артиллерия, к которой прибегают только самые ярые коллекторы. Таковыми являются почти все, кто в этом деле долго. На меня, как на новичка, «повесили» простые задания — людей предпенсионного возраста. Их считают самыми сговорчивыми и исполнительными. В буклете, что мне выдали, был прописан порядок действий и фраз коллектора при звонке.
Первый звонок. Ирина Михайловна, 52 года, задолженность — десять тысяч рублей. Звоню, называю свое подставное имя (коллекторы не называют настоящих), рассказываю, из какой я организации, и настоятельно рекомендую вернуть долг, иначе Ирину Михайловну ждут неприятные последствия. Я удивилась, что женщина не бросила трубку. Оказалось, что бы ты ни говорил человеку — разумный текст или ругательства — он, в большинстве случаев, тебя выслушивает. Ирина Михайловна скептически уточнила, что же будет, если с возвратом она затянет, и спросила, откуда ей взять эти несчастные десять тысяч: на работе её сократили, а сын, для которого она брала кредит, его гасить отказывается. Перебирая вместе варианты, пришли к выводу, что самым разумным будет взять в долг у друзей. Женщина пообещала в ближайшие дни всё вернуть.
Я чувствовала себя интеллигентом и недоумевала, почему остальные хамят в трубку. Мои возрастные клиенты первый раз сталкивались с звонком из подобной службы. Сам его факт уже их пугал, а мои угрозы придти домой, на работу, позвонить родственникам, и вовсе приводил в ступор. Мне слезно обещали вернуть всё в самое ближайшее время, а такие обещания — половина успеха, ведь есть клиенты, которые в открытую отказываются платить и заявляют об этом. На перерыве Паша был в шоке от моей беседы с Ириной Михайловной и рассказал, что самое главное — не вступать с должниками в позитивные отношения. Единственное, что движет должниками — страх: их нужно без конца терроризировать звонками, иначе они будут думать, что беседуют с подружкой и не дойдут до банка.
У новичка есть два пути: либо ты не выдерживаешь и уходишь через месяц, либо втягиваешься и остаешься надолго. Те люди, которых я увидела сегодня, были из «втянувшихся». Местным гуру считался мужчина, похожий на программиста, обладатель низкого голоса. Он сразу спрашивал у должника, где тот находится. Согласитесь, пугает? По его легенде, команда коллекторов собирается выехать на квартиру нашего клиента, поэтому ему важно знать, есть ли там кто-то. Чтобы отменить выезд, должнику давались пара часов до закрытия банка, чтобы все погасить. Голос, который обычно используют в трейлерах к фильмам ужасов, никого не оставлял равнодушным. Иногда ему даже перезванивали, просили перенести погашение на утро, так как должник застрял в пробке: хотя, понятно, ему никто ничего такого не должен.
В числе лучших работников также был 35-летний армянин почему-то с именем Виталя и со всем набором южанина: акцент, синтаксические ошибки, вечное недовольство и сдвинутые брови, которые чувствуешь даже на расстоянии. Когда звонит коллектор-армянин, у людей складывалось ощущение, что им звонят настоящие бандиты. Виталя выполнял заказы, которые были связаны с очень большими задолженностями или самыми просроченными кредитами. За три дня, проведенные на службе, мне ни раз приходилось слышать его «Ты чё, э?», «Слы-ы-ышь!», «Да у тя проблемы будут!» и другие перлы цивилизованной коммуникации XXI века.
Женщин в службе хватает. Из возраст приближается к 40 годам, а уровень стервозности к своему апогею. Как сказал Паша, каждая из них прошла школу жизни в больничных очередях и теперь неубиваема. В их арсенале — переход на личности и система «вы мне слово — я вам три». Если таким дамам попадается не слишком грамотный абонент, они вполне могут сообщить, что должник последний бездарь, а скоро вообще станет нищим.
Я вернулась на рабочее место, где меня ждали «Рандомные номера» — те, что есть в списке сразу нескольких коллекторов: заемщикам с самыми просроченными кредитами компания звонит несколько раз на дню, используя при этом разных сотрудников. Эти люди явно были более подготовлены к моему звонку: меня сбрасывали и отправляли в самые неожиданные места. Один мужчина успел назвать меня «негодяйкой» еще до того, как я представилась.
День 2.
Я стала выстраивать речь иначе: «Вы погасили задолженность? — Нет? — У Вас сутки на уплату кредита. В противном случае вечером наши сотрудники прибудут по месту вашей прописки и совершат изъятие предметов быта на сумму долга». Мне казалось, упомянуть точное время и адрес будет действенно. Точнее, я надеялась на это. Ведь если оплаты не будет, а к ним, разумеется, никто не явится, должники поймут, что все это только угрозы.
Второй день показал, что Паша был прав. Ирина Михайловна обрадовалась моему звонку, как радуются старым приятелям. Женщина заявила, что пока не занималась вопросом поисков средств, но обязательно это сделает. Как и прочим, я пригрозила ей личной встречей на территории её квартиры.
Удивительно, но некоторые должники не против были даже поговорить. Одна девушка брала кредит на пластику груди. Результатом она осталась недовольна, потому и платить не хочет. Мужчина, что не выплачивает остаток кредита на BMW, сетовал на поломку санузла. 30-летний предприниматель Артём, святая душа, не мог в ближайшее время погасить задолженность, потому что летел в Таиланд. Жалобные истории и скандальные пререкания при этом мое дело никак вперед не продвигали, и я неожиданно для себя почувствовала, что понимаю, почему другие коллекторы готовы говорить абонентам страшные вещи.
День 3.
Я знала, что это мой последний рабочий день, и хотела сделать его максимально продуктивным. Пара вчерашних номеров пропали из списка — значит угрозы о визите наших сотрудников всё-таки работают. Ирина Михайловна и Артем всё ещё значились среди тех, с кем мне предстояло вести беседы.
Отложив других абонентов, я решила испытать метод телефонного «террора» на них двоих. С 9 утра я звонила каждые полчаса (максимум за день коллектор может сделать 10 звонков по одному номеру). Ирина Михайловна не выдержала, заняла денег у сестры и отправилась в банк. Я не переходила границ, лишь звонила и спрашивала, как обстоят дела.
Предприниматель Артём был более стрессоустойчив. Он то не брал телефон, то обещал, что вот-вот заедет и погасит долг. Случайно я обнаружила его слабое место: «В противном случае нам придется связаться с вашей женой!». Его интонация моментально изменились, он уверил меня, что такие радикальные меры ни к чему, и он все оплатит. В семь вечера задолженность была устранена.
Мои результаты, конечно, незначительны. Если учесть тот факт, что в день я обзванивала по 50 человек, а то и больше, можно сказать, что я самый настоящий коллектор-неудачник. Но я понаблюдала за людьми вокруг меня, за самой собой: это работа давит и угнетает, хотя откровенных ругательств и угроз не так много, ты целый день находишься в конфликтном состоянии. А ведь заработная плата всего около 25-30 тысяч рублей — разумеется, эти деньги не окупают вечную озлобленность и депрессивность.
«Коммерсант»: коллекторы меняют стратегию сбора долгов
Коллекторы меняют стратегию по взысканию просрочки: популярность судебного варианта неуклонно растет, пишет «Коммерсантъ». На рынке допускают, что уже в 2018 году более половины сборов агентства будут получать именно так.
В 2017 году «Национальная служба взыскания/Первое коллекторское бюро» (лидер по объему цессии) подала в восемь раз больше заявлений о выдаче судебного приказа и возбуждении искового производства, чем годом ранее, – 270 000 штук. Судебное взыскание приносит компании 38% от сборов (против 15% в 2016-м).
По данным коллекторской компании ЭОС, за прошлый год объем «просуженных» просрочек для всех взыскателей достиг 15 млрд рублей. Прогноз на 2018 год – 25 млрд рублей, это около 270 000 долгов. Причины, которые разгоняют тренд, – это запреты, налагаемые на коллекторов законом о защите физлиц (в частности, ограничения на количество контактов с должником), снижение платежеспособности граждан, а также повышение их финансовой грамотности – нередко заемщики сами настаивают на судебном урегулировании.
Расходы коллектора на реализацию судебного сценария зависят от суммы долга (госпошлина составляет процент от суммы требования) и составляют в среднем до 5000 рублей. При этом взыскатели готовы обращаться в суд не с любой просрочкой. Оцениваются сроки исковой давности, весомость доказательной базы и степень перспективности досудебной модели, объясняют участники рынка.
«Мне угрожают коллекторы»
19 февраля в 13:11
В семье у 57 % россиян есть хотя бы один незакрытый кредит. Причем за восемь лет эта цифра увеличилась вдвое. Люди стали смелее занимать деньги у банков, оптимистично надеясь вернуть их в срок. Но те, чьи ожидания не оправдываются, рискуют попасть в поле зрения коллекторов. The Village записал монологи людей, которых пытались заставить заплатить, портя имущество и давя на соседей.
(имя изменено по просьбе героя), 29 лет
Долг: несколько миллионов рублей
Оформление кредитов
Первый кредит, 100 тысяч рублей, я брал на оплату учебы, а на оставшиеся деньги планировал решить другие финансовые вопросы. Вариантов одолжить у родственников или друзей у меня не было. Но уже тогда я работал, поэтому за кредитом пошел в банк, где мне его официально оформили и выдали. Довольно долго я платил исправно, не допускал никаких задержек.
Но потом смена места работы и съемное жилье заметно ударили по карману, по глупости и наивности я набрал еще кредитов и займов уже не в банке, а в микрофинансовых организациях. Начались задержки, сумма долгов росла. Я понимаю, что сам виноват во всей этой ситуации, но платить окончательно я перестал только после того, как начались угрозы от коллекторов. Тогда меня перестала жрать совесть, я послал все и решил скрываться.
Чеченский отдел
Первые звонки начались уже через пару недель после того, как я перестал платить. Коллекторы буквально обрывали мне телефон, в день могло быть больше 100 пропущенных вызовов. Поначалу они разговаривают вежливо, убеждают, что заплатить будет проще и для меня, и для них. Но когда платить уже нечем, то подключают «чеченский отдел» — звонят люди с кавказским акцентом, представляются выходцами из Чечни и запугивают. Они не раз грозились убить меня и моих родственников, оскорбляли, а что касается мата, то на нем не ругались, а разговаривали. Сами себя они называют ООО «Кавказ», звонят всегда с одноразовых номеров, хотя бы на это у них мозгов хватает. Хотя мне звонили и обычные коллекторы, без акцента, но с тем же набором угроз.
Атаковали не только меня, но всех моих знакомых, чьи номера смогли найти, в основном названивали родственникам. В какой-то момент родители были готовы дать коллекторам денег, но я узнал об этом раньше и пресек все попытки откупиться. Все им объяснил, проинструктировал и подготовил морально к тому, что атаки будут продолжаться. Я не могу сказать, что мне было страшно: вряд ли родственникам что-то угрожало, а на себя мне, по сути, почти всегда было наплевать.
Потом я стал изучать законодательство и понял, что МФО, где я брал займ, нелегально передала информацию обо мне, при этом никакой переуступки долга не было. Это тянет как минимум на незаконное разглашение персональных данных. Я отправлял в организацию претензии, писал что-то вроде: «Если не прекратится сие свинство, пойду катать жалобы в прокуратуру, Центробанк и тому подобное». И после нескольких таких претензий звонки прекратились.
Как-то в подъезде на стене возле моей квартиры коллекторы оставили послание — обозвали меня пидором и потребовали вернуть деньги. Причем мою фамилию написали с ошибкой
Параллельно меня атаковали в соцсетях, тогда у меня еще были указаны настоящие имя и фамилия. Писали не с аккаунтов чеченцев, а с обычных фейковых страниц, из банка и даже с приличных профилей. Как-то приходили в квартиру, где я был прописан, но не жил, потому встретились только с матерью. Но это были даже не коллекторы, а так, обычные сотрудники МФО — два здоровых мужика в кожанках и с перегаром. Они общались довольно вежливо, просто хотели напугать своим видом. Как-то в подъезде на стене возле моей квартиры коллекторы оставили послание — обозвали меня пидором и потребовали вернуть деньги. Причем мою фамилию написали с ошибкой.
Адрес съемной квартиры они тоже знали. Туда эти вежливые мужики в кожаных куртках тоже приезжали несколько раз и убеждали меня заплатить. Я заметил, что это вообще стандарт для всех микрофинансовых организаций — двое, кожанки, культурная беседа. Примерно в это же время мне разбили окно, хотя я жил на последнем этаже. С земли туда кирпич не докинули бы, а вот с чердака — вполне реально. Хотя я не уверен, что это были именно коллекторы.
Сейчас я даже не знаю, сколько должен. Наверное, там набежало уже несколько миллионов рублей. Сам я на контакт не выхожу, получать новости об этой истории мне совершенно не хочется. Банкротство — это довольно дорого, потому явно не для человека без денег. Реструктуризация долгов — это еще большая клоака, чем мои займы, и лезть в нее я не собираюсь. Я просто переехал с той съемной квартиры, сменил номер телефона, удалил со страниц в соцсетях всю личную информацию. Сейчас мне на адрес прописки периодически присылают письма, к счастью, бумажные, а не кирпичные. Пытаются писать и на электронную почту, но такие письма я сразу отправляю в спам.
Долг: 17 тысяч рублей
Похоронный марш
По сравнению с тем, что было раньше, микрофинансовые организации и коллекторы стали вести себя намного лучше. Несколько лет назад я брала заем в одной компании и задержала выплату. И все их методы воздействия на должников были так или иначе связаны с темой смерти: не просто угрожали убить, но для убедительности посылали людям венки или заказывали гробы.
Нам, правда, ничего такого не приходило, только звонили и включали похоронный марш, причем по ночам. В последнее время такие случаи, чтобы царапали машины и кидали бутылки с зажигательной смесью, очень редки, хотя, когда случаются, гремят на всю Россию. Коллекторы стали досаждать СМС и звонками с оскорблениями, а еще надписями в подъездах.
Деньги я брала летом — нужно было заплатить за медицинскую страховку, — потом осталась без работы, начались просрочки платежей. Когда задерживаешь выплату займа, сначала приходят сообщения с текстом про долг, потом начинаются звонки.
Первое время они пытаются договориться, дают время найти деньги, но потом начинают давить. Из МФО со мной связывалась хамоватая девица, которая с первой секунды начала тыкать. Потом пытались подобраться обманом. Когда оформляешь заем, оставляешь номера поручителей, и я дала телефоны детей. Мы гуляли с дочерью, когда мне позвонил коллектор, и я объяснила ему, что потеряла работу, поэтому платить мне пока нечем. Через минуту телефон зазвонил уже у дочери, которой тот же голос представился уже сотрудником банка.
Затем стал звонить молодой человек, подделывал кавказский акцент. Представился Русланом, хотя я знаю, что он Женя или Ваня. Звонят и пишут СМС коллекторы каждый раз с разных левых номеров. Оскорбляют, конечно, по полной программе — кроют матом и проходятся по всей семье.
На кого-то это может подействовать, но не на меня. Я 20 лет отработала корреспондентом в газете, насмотрелась и наслушалась всякого. С коллекторами вообще разговариваю на их языке. Один мне звонит: «Да ты шлюха, проститутка, сейчас на трассу тебя вывезу», а я ему в ответ: «Смотри, сама тебя там поставлю, и будешь мой долг отрабатывать!» В определенный момент коллекторы узнали мой адрес: один позвонил с рассказом, что он якобы живет в соседнем доме, который на самом деле еще не сдан и не заселен. Я ему так и ответила: «Ты там в подъезде, что ли, бомжуешь, идиот?»
В определенный момент коллекторы узнали мой адрес: один позвонил с рассказом, что он якобы живет в соседнем доме, который на самом деле еще не сдан и не заселен. Я ему так и ответила: «Ты там в подъезде, что ли, бомжуешь, идиот?»
Цемент для соседей
Все эти постоянные звонки — моральное давление. Раздражают они не только своими оскорблениями, но и тем, что звонят в любое время дня и ночи, по несколько раз за сутки. Я не выдержала и поставила переадресацию на одного пранкера. Это молодой мужчина, но отвечает он голосом деда и жестко троллит коллекторов.
Уже зимой после телефонных оскорблений эти люди перешли к делу — исписали мой подъезд. В тот день я пришла из магазина и была дома, а через полтора часа вернулся муж. В этот промежуток времени они и наведались. Написали «Елена, верни долг!» и номер моей квартиры. Три стены испачкали своей писаниной, а ведь только ремонт сделали в подъезде! Мы отмыли его буквально за 15 минут, предварительно сфотографировав. Теперь знаем, что черный маркер оттирается ацетоном или жидкостью для снятия лака, а краска из баллончика — уайт-спиритом. А вот соседям залили замок цементом, но, видимо, плохим, так как он не успел схватиться, и замки менять не пришлось. Хотели воздействовать на меня через соседей, но они нормальные люди и к этой ситуации отнеслись с пониманием.
После этого случая я позвонила на горячую линию МФО, пыталась разобраться, кто это сделал. Но там ответили, что мой долг кому-то передан, и, конечно, отпирались, что это сделали они. Заявление в полицию у меня написано, но пока я его никуда не относила. Изначально я брала 5 тысяч рублей, уже заплатила 9,5 тысячи, и еще порядка 17 тысяч хотят с меня получить. О реструктуризации долга я просила, как только осталась без работы, но мне отказали. Я решила, как только выплачу им всего 20 тысяч, возьму все документы, подтверждающие внесение средств, и фото подъезда, принесу это в МФО, после чего пошлю их далеко и надолго.
Долг: 535 тысяч рублей
Деньги мне понадобились на лечение — у меня камни в почках, врачи сказали, что поможет только операция. Изначально я брала в МФО небольшую сумму, всего 7 тысяч рублей, сейчас с меня требуют уже 535 тысяч. Коллекторы мне и звонили, и приходили домой. Сначала наведался один молодой человек — темные волосы, борода, невысокого роста. С ним я общалась только через дверь и сразу сказала, что я готова решать все вопросы только через суд. На что он ответил, что деньги и так выбьет.
В следующий раз, когда приходили коллекторы, дома никого не было. В подъезде сидит консьержка, на этажах камеры, но они все равно как-то прошли и залили клеем замок двери. Первым это увидел мой муж, он все почистил, и обошлось без замены. Через некоторое время клей в замке оказался еще раз. Дверь у нас общая, на три квартиры, так что тут пострадали не только мы, но и другие жильцы.
Довести до инфаркта
Вообще воздействовать на должника через соседей — распространенный коллекторский прием. Один раз из-за моей просрочки коллекторы начали атаковать соседку. Она пожилая женщина, сердечница, давление скачет. А тут нецензурная брань, угрозы, пьяные голоса, звонки каждые две минуты — все это чуть не довело ее до инфаркта.
Она буквально умоляла их прекратить ее доставать, но они ответили: «Будем звонить, пока не повесишься на телефонном шнуре». И все это из-за нескольких тысяч! Прекратилось это только после того, как она обратилась в полицию. На работу коллекторы тоже звонили. Видимо, хотели испортить репутацию и там, но получили отпор от отдела кадров.
Она буквально умоляла их прекратить ее доставать, но они ответили: «Будем звонить, пока не повесишься на телефонном шнуре».
И все это из-за нескольких тысяч!
Интим-объявление
После клея коллекторы затаились на две недели, от них ничего не было слышно. А потом соседи принесли нам листовку, которую нашли в почтовом ящике. Там была моя фотография, имя и фамилия, номер телефона и предложение интим-услуг. Такие же неприличные листовки засунули в почтовые ящики всему подъезду — хотели опозорить меня на весь дом. В тот же день телефон стал просто разрываться, сыпалась куча СМС и сообщений в WhatsApp.
Это были мужчины, которые предлагали встретиться и иногда даже с ходу сообщали размеры мужских достоинств. Более-менее адекватным я пыталась объяснить, что произошло. Попутно выяснила, что аналогичное объявление вывесили на каком-то сайте. Звонков было много, причем не только из Москвы, но и из Омска, Новосибирска, других городов. Сначала я отвечала на звонки простым «алло», потом стала говорить грозным голосом: «Прокуратура!» — и желающие встретиться сразу же бросали трубку. Через пару дней шквал звонков пошел на спад.
Сейчас я собрала все бумаги, которые мне присылали, — на случай, если дело дойдет до суда. Они всегда представляются сотрудниками несуществующих агентств — «Восток», «Кавказ», «Гудермес». Я смотрела, ни в одном реестре таких нет. Они всегда звонят и отправляют СМС с одноразовых номеров, которые даже определяются неправильно, чтобы нельзя было доказать, кто именно достает должника. В полицию я пока не обращалась. К тому же наверняка у многих коллекторов крыша во власти, так что жаловаться на них бесполезно.
Коллекторы меняют модель сбора долгов
Снижение эффективности взыскания стимулирует рынок к выработке новых подходов к сбору долгов. Все большую долю выкупленной у кредиторов просроченной задолженности коллекторы предпочитают взыскивать через суд, что требует единовременного вложения значительных сумм, но оказывается в итоге более эффективным. Тренд по переходу на судебную стадию будет активно развиваться, уверены участники рынка. Правозащитники эту идею поддерживают, отмечая, что она положительно скажется и на должниках.
О росте популярности взыскания долгов в судебном порядке “Ъ” рассказали в нескольких крупных коллекторских агентствах. Принятие закона о взыскании долгов физлиц (вступил в силу с 1 января 2017 года) значительно ограничило количество контактов с должниками, а нестабильная экономическая ситуация снизила их платежеспособность. «Также растет финансовая грамотность должников, которые зачастую сами требуют судебного решения ситуации, что в ряде случаев не оставляет перспектив досудебного урегулирования»,— говорит гендиректор агентства ЭОС Антон Дмитраков. По его словам, помимо этого коллекторские агентства «совершенствуют и автоматизируют бизнес-процессы», что способствует увеличению количества дел, которые передаются на судебную стадию.
Лидер по объему цессионных долгов, по оценкам участников рынка,— объединенная компания «Национальная служба взыскания/Первое коллекторское бюро» (НСВ/ПКБ), в 2017 году она увеличила количество поданных заявлений о выдаче судебного приказа и возбуждении искового производства почти в восемь раз, с 35 тыс. до 270 тыс. штук. Схожую тенденцию отмечают и в другом коллекторском агентстве из пятерки лидеров — «Кредитэкспресс финанс». В 2017 году компания подала более 20 тыс. заявлений о выдаче судебного приказа и возбуждении искового производства, тогда как в 2016 году этот показатель составлял около 3 тыс. штук.
У коллекторов выдался нехлебный год
В компании ЭОС (также входит в топ-5) в 2017 году доля судебного взыскания в рабочем портфеле составила 10,2%, увеличившись на 3 п. п. по сравнению с 2016 годом. Объем полученных приказов и решений в прошлом году удвоился по сравнению с позапрошлым, отмечают в ЭОС.
Традиционно судебное взыскание задолженности считалось более долгим и затратным и при этом менее эффективным методом. Стоимость получения судебного приказа и решения зависит от суммы долга, поскольку требуемая к уплате госпошлина рассчитывается в виде процента от суммы требования. Но, по оценкам экспертов, в среднем затраты на получение решения с учетом пошлины не превышают 5 тыс. руб., при этом пороговое значение долга для «просуживания» (обращения в суд) достаточно низкое — от 10 тыс. руб. Участники рынка отмечают, что затраты на судебное взыскание более растянуты во времени, но при этом оно гораздо эффективнее. «В 2017 году эффективность сборов на судебной стадии по цессионным портфелям увеличилась более чем на треть,— говорит управляющий директор объединенной компании НСВ/ПКБ Павел Михмель.— Если в 2016 году судебное взыскание давало нам 15% от всех сборов, в 2017 году его доля составляла уже 38%». По оценке гендиректора коллекторского агентства ЮВС Сергея Шпетера, при портфеле равного качества сборы на досудебном взыскании (без учета себестоимости) составляют в среднем по рынку 2–3%, при судебном — 7–8%.
Почему коллекторам так трудно жить по закону
Тренд по переходу на судебную стадию взыскания будет активно развиваться и в текущем году, уверены участники рынка. «В 2018 году мы ожидаем рост доли судебного взыскания в нашем портфеле до 13–15% и рост полученных приказов и решений не менее чем на 50%»,— говорит господин Дмитраков. В целом, по оценке аналитиков ЭОС, по рынку в 2017 году объем «просуженных» долгов у коллекторских компаний составил порядка 15 млрд руб., в 2018 году аналогичный показатель может достичь 25 млрд руб.— это порядка 270 тыс. долгов. «В 2018 году, по нашим прогнозам, доля сборов от судебного взыскания увеличится до 63% от сборов всей компании»,— полагает господин Михмель.
По словам господина Дмитракова, на решение о передаче долга на судебное взыскание влияет несколько базовых факторов — это срок исковой давности, комплектность документов для формирования доказательной базы в суде и бесперспективность реализации досудебной модели в рамках кейса. «Пул должников, который выбирается для массовой подачи исков, определяется по социально-демографическим, поведенческим характеристикам и характеристикам задолженности»,— добавляет Павел Михмель.
Правозащитники считают, что такая тенденция благоприятно скажется на положении должников. «Для потребителя это гарантия того, что все происходит в правовом поле»,— говорит руководитель проекта ОНФ «За права заемщиков» Виктор Климов. Впрочем, по его словам, не редкость ситуации, когда с человека взыскать практически нечего, тогда исполнительные листы возвращаются и коллекторам остается только следить за ситуацией и ждать, пока у должника появятся средства.
Зачем менять коллекторы
Сижу, никого не трогаю, как раздается звонок. Беру трубку и происходит следующий диалог. Слово в слово рассказать не получится, но суть будет понятна. Сразу скажу, что манера общения у менеджера была деревенской.Меня постоянно перебивали, разговаривали на повышенных тонах. А концовка меня вообще поразила.
— Здравствуйте, это ФИО?
— Да, это я
— Меня зовут Олеся, компания КредитФинансМосква(как-то так). Ваше дело нам передал банк «название». У вас есть штраф за просрочку в 22 дня, который вы должны погасить до завтра. Сумма 2000 рублей.
— Подождите, я знаю, что просрочил немного, но оплатил полторы полторы недели назад. Какие 22 дня?
— Когда вы оплачивали?
— 4 сентября
— А должны были 20 августа.
— Я звонил в банк и мне объясняли, что я могу оплатить до 31 включительно.
— Нет, до 20!
— Хорошо, даже если так. Я уже оплатил все.
— Нет, вы не правы! Вы должны оплатить штраф
— То есть, если я позвоню в банк, они мне скажут, что я должен оплатить штраф, так?
— Они могут и не знать. они передали ваше дело нам.
— Я должен деньги им, а не вам. Почему они этого могут и не знать. Я позвоню в банк, узнаю должен ли, и если да, то оплачу.
— Тогда давайте так. Вы туда позвоните, а потом перезвоните нам и скажете.
— Я не буду вам перезванивать у меня нет на это времени. Если будет штраф, я оплачу, а если нет.
— Что значит вы нам не перезвоните? Тогда мы будем звонить каждый день! Поставлю на автодозвон вас и будем звонить до тех пор, пока вы не представите доказательства.
— То есть, если у меня есть штраф, я оплачу его. А дальше, если вы позвоните, я скажу, что оплатил и вы отстанете?
— Нет! Вы должны предоставить доказательства!Справку отсканировать или факсом нам прислать.
— А где мне ее взять?
— В отделении банка. Вы же нашли, где кредит взять и справку найдете.
— Девушка, у нас нет в городе отделения банка.
— Это уже ваши проблемы
— Вы сейчас с кем разговариваете? С другом своим? Что за контора там у вас?
— Мы будем вам звонить, пока справку не пришлете! Думаете в личное пространство ваше лезем?и будем лезть, пока не оплатите!! Не надо было кредиты брать! Живите своей жизнью банки туда не тяните.
— Вы, что там ох*рели совсем?
— гудки.
После позвонил в банк, мне сказали, что я никому не должен. По номеру нашел компанию, так и не понял, кто они. Мошенники или реальные коллекторы. Сижу, жду звонка.
Зачем менять коллекторы
О способах морального прессинга: мы шли на все. Например, разговор с многодетной должницей:
Вы платить-то будете? Долги за кредит у вас висят.
Какой кредит? — орет уже в конец заебанная женщина,не подозревая о подвохе. — Я работу потеряла, мне даже детей кормить нечем!
А вы знаете, что у нас разговоры записываются? — вкрадчиво интересуется коллектор. — Детей нечем кормить? Разговор послушают в органах опеки, пусть решают, оставить вам детей или нет.
Женщина совершенно теряется.
Я не то хотела сказать.
Или мужчина:
Да вы знаете, где я работаю? — в месте работы указано, что работает в органах.
Дорожите работой? Ну тогда вашему вышестоящему руководителю будет интересно узнать, что у него в подчинении недобросовестный человек. Вы позорите честь мундира.
Нас учили искать максимально слабые места должников — дети? Давить на детей. Пожилые родители? Давить на родителей.
Скрытая угроза жизни и здоровью выглядела так:
А вы не боитесь из дома выходить? Скользко на улице, можете подскользнуться и ногу сломать.
Одна девочка из нашей группы, которую прислали из випов, пользовалась одним и тем же приемом:
В окно выгляни, недочеловек. Видишь, машина черная стоит? Это за тобой. Вышел и сел туда, разговаривать с тобой будут.
Я замечала, что лучше всего морально уничтожали должников те, кто выглядел, как зачмыренный пятиклассник. Был парень по фамилии Хрущев, щупленький, маленький блондинчик с наивным взглядом синих глаз, и вечно испуганным видом, но с очень низким голосом. И вот этим голосом он рычал в трубку:
На коленях передо мной будешь прощение выпрашивать, понял, ты, ссанина. На коленях, я сказал!
Долгов он взыскивал по полтора миллиона ежемесячно, но если бы кто из его собеседников его увидел, ему б просто плюнули в лицо.
Но таких было немного.
Психологически иногда было невыносимо. Однажды я слушала разговор лучшего из нашей группы, и, когда он потребовал к телефону должника, плачущая женщина сказала:
Вы уроды, это мой сын, он повесился вчера из-за ваших звонков! У нас поминки в квартире!
Значит, должник умер? — ничуть не смутился коллега. — А вы знаете, что теперь долг будете выплачивать вы?
.Взыскивать с родственников, а тем более соседей — незаконно, но это мало кого-то волновало. Был парень, который умудрился добиться того, чтобы долг заплатил бывший коллега должника, который внес эти дурацкие три тысячи, только для того, чтобы от него отвязались. Как его телефон попал в базу — отдельная история.
Приступив к работе, мы все подписали договор о полной секретности наших должностных обязанностей. Нам было запрещено рассказывать малейшие мелочи о работе даже родственникам, и требовали обязательно снимать с шеи пропуска с названием агентства. Один раз мы, нашей дружной группой, пошли после смены в кафе, отметить пятницу. Был вечер, все шло прекрасно, и тут к одному из наших парней подошел слегка подвыпивший мужик:
Ты, что ли, тварь мне названивал сегодня?
Парень опустил взгляд и побелел:пропуск он забыл снять.
Получить в лицо он успел только один раз — мужика увели друзья, и ушли мы. Это был единственный случай физического воздействия на одного из нас) Обычно должники любили угрожать по телефону — и если у нас угрозы были косвенные, у них самые что ни на есть прямые. Большинство людей были уверены в полной безнаказанности — они орали, что вырежут всю семью, орали и матерились так, что покраснел бы и бухой грузчик. Я уверена, что когда они брали кредит, они явно были повежливей.
Один из бывших судебных приставов рассказывал, как однажды, на прошлой работе, они пришли описывать и забирать к должнику машину. Женщина — должница вынесла зимой абсолютно голого годовалого ребенка и усадила задницей на капот: «Вот» — сказала она. — «С ним вы машину не заберете».
Люди шли на все, чтобы только не отдавать кредит. Один мужчина натурально рыдал в трубку, просил подождать еще хотя бы пару дней, он только сегодня похоронил мать.
На следующий день мне снова выпал его номер: трубку взяла женщина.
Я его мать, что он опять натворил? — устало сказала она. Я на секунду онемела, потом произнесла:
А вы в курсе, что ваш сын вас только вчера похоронил?
Она помолчала, потом рявкнула:
Меня этот урод похоронил, когда только родился. — и бросила трубку.
На всем протяжении моей работы я злилась только на банки, которые раздавали кредиты всем подряд. Одна женщина орала:
Да у этого придурка даже в паспорте написано, кредит не выдавать. Нахрена вы ему дали?
Я открыла документы должника, реально, фраза: «Кредит не давать!» была написана огромными буквами на странице прописки.
Было много таких. Безработных, больных, психически ненормальных людей — с долгами на астрономические суммы. Потом мне рассказали, что у кредитных специалистов свой план(в этом я сама убедилась, когда ушла работать в банк на выдачу кредитов), и они хоть бомжу с улицы готовы вручить договор.
Послать коллекторов на х*й, если вдруг звонят не по адресу — нельзя. Если ты послал их, значит, злишься, следовательно, что-то скрываешь — логика примерно такая, и они будут звонить снова, и снова., доводя человека до белого каления. Потому что если довести — человек может сболтнуть лишнее. Один мужчина целую неделю вежливо отвечать, что нет, таких не знает, и когда его номер уже собрались удалять из базы и сделали контрольный звонок — он заорал:
Да он тут не живет давно, что вы все названиваете?! — это оказался отец должника, номер был восстановлен и коллекторы снова вцепились в него, словно питбули.
Мы любили вежливость. Если мне отвечали вежливо, я сразу ставила номер на удаление, пусть это хоть сам должник будет, главное, что он был вежливый)
От коллекторов нельзя сбегать и прятаться — найдут, отыщут номера соседей, бабушки, мамы, коллеги — будут звонить на работу. Выездные коллекторы будут мелко пакостить — например, у нас по подъезду должника расклеивали его фото с надписями «Рядом с вами живет вор».. Законно — не законно, всем было насрать. Агентству нужны были его деньги, и почти всегда они их получали.
Поэтому есть только один совет — никогда не пытаться наебать банк, никогда не скрываться от банков, не думать, а, один платеж пропустил и гори все огнем, авось пронесет. Не пронесет. И дай боже, чтобы банк просто подал в суд, потому что максимум, что он может присудить — выплату небольшими частями. Если же ваш долг у коллекторов — дело абсолютная дрянь. С банком всегда можно договориться, почти всем моим знакомым банк шел навстречу, если они писали заявление на реструктуризацию долга. Скрываться от банков — это как тыкать горящей палкой в морду дракона.
Мои взыскания не превышали за месяц ста тысяч — это очень мало. За такое у нас увольняли. Не приносишь денег — катись на все стороны. Но мне безумно повезло с руководителем, она предложила мне перейти в другой отдел, где не было никаких взысканий, только бумажки и компьютер.
А потом пришло новое руководство и обязало взыскивать всех — и наш отдел тоже. Ушла я после одного случая.
Я разбирала документы одного должника — это была история болезни одного молодого парня. В следствии несчастного случая на работе он почти полностью ослеп, и слепота прогрессировала. С его работой шло долгое разбирательство, шло разбирательство с банком и коллекторами — и в этот момент он мне позвонил.
Я оплатил пятьсот рублей. — вымученно сказал он. — Я больше пока не могу, но я не скрываюсь, это мой новый номер, кстати. Я буду платить, только не звоните мне сами. Понимаете, я сейчас почти ослеп. Вот сейчас на телефон смотрю и не вижу его.
Нас учили, что должники прикидываются больными, беспомощными, безденежными — а на самом деле спят на золотых горах, спят и видят, как обманывают очередной банк. Но я разговаривала с ним, а в руках у меня была гора его документов: офтальмологические обследования, больничная выписка, копия медицинской карты. Я смотрела на них и молчала.
Я почти уже ничего не вижу.
После разговора я поставила перерыв, пошла в кабинет к руководителю отдела и написала заявление. Отпустили меня в тот же день.
Рассказ получился нужный и сумбурный, но это было три года назад, и я вспоминала некоторые моменты будто вспышками и отрывисто.
У работы там оказался один большой плюс — в новом отделе я встретила мужа. Сейчас воспитываем общего маленького сына, но это так, отступление.
Потом представительство данного агентства в Москве закрылось. Всех или уволили, или перевели в другой город. Со многими бывшими коллегами общаемся до сих пор — все сменили сферу деятельности, никто не стал продолжать заниматься взысканием чужих долгов. У каждого нашлось занятие поинтересней.
Вот такой был опыт работы. хороший, плохой. мне безумно нравился наш коллектив. Когда я смотрела на своих коллег в курилке — молодых, веселых, простых — мне не верилось, что они могли так преображаться, когда садились за телефон.
Спасибо за внимание всем. Я не юрист, я кондитер, и прошу простить меня за полнейшую юридическую безграмотность.